Численность евреев в городе сократилась в годы гражданской войны за счет высокой смертности и эмиграции наиболее богатой и образованной части городской общины. Но еврейство Ленинграда сохранило основные черты старого петербургского еврейства - высокую степень интегрированности в городскую жизнь и общероссийскую культуру, большое количество лиц интеллигентных профессий. По-прежнему особенно заметное место занимали ленинградские евреи в традиционных для себя сферах деятельности. В 1930 году они составляли 36% всех ленинградских врачей и около 2/3 дантистов. Преобладали евреи в ленинградской советской журналистике. Много евреев состояло и в Коллегии защитников, пришедших на смену дореволюционным присяжным поверенным. В годы НЭПа немало евреев стало владельцами частных магазинов, мастерских и мелких предприятий.
В середине двадцатых годов община активно пополнялась приехавшими из местечек Украины и Белоруссии ремесленниками, мелкими торговцами. Приезжие резко отличались от евреев - коренных петербуржцев внешним обликом, плохим знанием русского языка. Но они быстро адаптировались в непривычной обстановке. Многие пошли на заводы. Особенно много еврейских рабочих трудилось на заводе им. Карла Маркса. Но заводские рабочие все же составляли меньшинство среди ленинградских евреев, занятых физическим трудом. Гораздо больше евреев было среди кооперированных ремесленников, работников различных артелей, мелких фабрик и мастерских, а также в государственной торговле. Многие еврейские портные, парикмахеры, сапожники совмещали официальную службу в этих заведениях с нелегальной работой на дому.
Еще Февральская революция уничтожила процентную норму. Десятки тысяч молодых евреев сразу же, а особенно после гражданской войны, устремились в высшие учебные заведения. Ленинград привлекал их как традиционный центр образования, науки и культуры. Одни студенты-евреи избрали традиционные для российской общины медицину, гуманитарные дисциплины, музыку. Другие стали осваивать новые области - технику, естественные и точные науки. Остававшиеся в городе после окончания вузов пополняли ряды ленинградских инженеров, врачей, учителей, работников культуры и науки. При отсутствии ограничений по национально-конфессиональному признаку и в условиях гонений на "бывших" евреи заняли видное место в среде ленинградского студенчества, а затем и во многих областях умственного труда.
Так сложилась определяющая черта социального облика ленинградского еврейства - преобладание доли лиц умственного труда. Некоторые из них были вовлечены в идеологическое обслуживание Советской власти - преподаватели марксизма, журналисты, работники советского и партийного аппарата. Но еще больше евреев стали научными работниками. Для дореволюционного российского еврейства это было сравнительно новым родом занятий. В областях науки с давними традициями евреи сталкивались с многочисленными проявлениями скрытого антисемитизма. Старая русская интеллигенция видела в них конкурентов. Особенно организованное противодействие евреям-ученым было оказано в математике. Но в физике, не имевшей в России до 1917 года больших традиций, именно евреи играли главенствующую роль. Основателем и главой советской физической школы стал А.Ф. Иоффе.
Другим заметным явлением среди ленинградского еврейства стал массовый приход евреев в искусство, особенно в кинематограф, музыку, театр. Ленинградское киноискусство того времени олицетворяют такие имена, как А. Зархи и И. Хейфиц, Л. Трауберг и Г. Козинцев, а также другие выдающиеся режиссеры еврейского происхождения. В 30-е годы среди ленинградских евреев появились и представители военной интеллигенции, совершенно отсутствовавшей в российском еврействе до 1917 года. Для интеллигенции еврейского происхождения были характерны высокая степень ассимиляции, большое количество смешанных браков. Многие забыли язык и обычаи своего народа. Но в каждой такой семье родители или хотя бы бабушка и дедушка принадлежали к старому еврейству и хранили еврейские традиции.